Душно и сыро в темном подвале и нет наружу дверей. И я один среди многих сотен чужих, отупевших людей И нечем помочь им, и нет для них дали, чтобы в нее смотреть. Нет жизненной цели и нет смысла, чтобы все это терпеть.
Я не хочу здесь больше жить. Я не могу петь в пустоту. Я хотел бы полезным быть. Жалко, что я ее все же люблю.
Засохший цветок, вечно юная дама, нестареющий Вечный Жид, А рядом кто-то, вечно в стельку пьяный без умолку говорит, Как вчера по пьяни вместе с друзьями, они сожгли бомжа. Афганец с отрубленными ногами ужинает не спеша.
Я не хочу здесь больше жить. Я не могу петь в пустоту. Я хотел бы полезным быть. Жалко, что я ее все же люблю.
Мы нежданные и чужие на своей родной земле. Мы не думаем об убитых, мы думаем о себе. Мы все пропили, мы скололись, нас посадили в тюрьму. Багровое солнце по спирали прячется в темноту.
Я не хочу здесь больше жить. Я не могу петь в пустоту. Я хотел бы полезным быть. Жалко, что я ее все же люблю.