Жизнь хороша тем, что коротка, И тем, что кончится, что бы ни случилось Выше паха, ниже языка, Вырываясь моё сердце билось;
Не найти таких плетей Чтобы до души достали, а не только до костей.
Я жив, я сорвался с блесны, Меня уносит жарким потоком, Уснуть и, может быть, видеть сны О том же слепом и жестоком; На фоне прочих течений, Моё истечение обстоятельств Страшнее проклятий и разоблачений, Грязнее ругательств;
Вырви из груди лакомую часть — Это не купить, это можно лишь украсть, Хоровод имён прошлого, пьяня, Настигая стегает по рёбрам меня
В охру и сурьму, мыслей наготу, Поперёк уму, кровью по холсту, Первым всё, вторым — тёплые следы, Капая сырым в раскалённые борозды,
Раскалённые борозды, Раскалённые борозды!
Я потерял из виду Прямые пути, что тащили великих, И вся моя ярость — попытка уйти От мест холодных и диких, Прочь заблуждений круги — мы враги, Наши тропы не могут быть рядом, И я ухожу, провожая Тебя вожделеющим взглядом;
О кремень кремень трут на языке, Падая шипят искры в молоке, Нынче кто быстрей — больше не указ, Что нам до зверей евших прежде нас?
В чьих котлах кипят древние ручьи — Путеводный яд; полны колеи Хлеба и травы, соли и воды, Сложим головы в раскалённые борозды,