Привет, ребята! Добро пожаловать на время криминала!
Лос-Анджелес когда-нибудь в среду поздно вечером... Был один из многих вечеров в этом даунтауне, ненамного превосходившем блеск Родео-драйв. Гораздо более свежий воздух помогал справиться с трудностью уносящегося дня. Каждому из двоих нужно было, пожалуй, сначала промочить горло. Одним из них был Билл А. Хэмингуэй, друзья называли его философом, другим был я.
Время криминала, убить, чтобы выжить, бежать, чтобы спастись. Время криминала. Пули и боль. Снова наступило время криминала!
Философ и я сидели в его квартире в стоящих близко друг к другу черно-белых кварталах недалеко от Централ-авеню. Было мало привлекательного в Хэмингуэе, если не брать в расчет его руки и его улыбку. Движения его рук напоминали полет ночного мотылька на исходе дня, а его улыбка заставляла людей почти влюбляться в него, до тех пор пока они были живы и имели такую возможность.
Теперь смеялся Хэмингуэй, потому что слава о нем заставила меня прийти к нему, чтобы прояснить одну личную проблему. Я был его личной проблемой, и его пистолет 38-го калибра был нацелен мне прямо в солнечное сплетение.