В его глазах отражалась страна, В его руках усмехалась война. Змея кусает свой собственный хвост до крови, Когда во гневе нет места любви!
В его глазах уробороса знак, Его рука - вечно сжатый кулак, И каждый знает: король - тот, чьи зубы острей, И волком знамя оскалится злей.
Его жена - отголосок тепла, Его ребенок - исчадие зла, Его отец усмехается смертью, и вот По земле снова круговорот.
Острых сабель клыки горло рвут чужакам, Острых сабель клыки как пришиты к рукам, И он зрячь словно кошка в кромешной ночи, Уробороса сердце неслышно стучит... Мой фюрер! Мой фюрер! Мой фюрер! Мой фюрер!
Но вот сегодня он проснулся и встал Не с той ноги, и сказал себе: "Как я устал! Мне не нужно бессмертие, не нужен мундир Слишком дорого платит за власть командир! Я устал видеть ненависть в глазах у детей, Не нужна мне вечность ценою смертей!" - И он отправился в путь по дороге в рассвет, Мой милый фюрер, которому тысяча лет.
За спиной у него удивилась страна, И осталась в пыли острой сабли война... Пусть кидались в погоню и сын и отец - Не догнать его тем, у кого нет сердец!
Он танцует рок-н-ролл под песни дураков, Он ушел сегодня утром от жертв и врагов, Он ушел от народа, ушел от толпы, - Пусть другие разбивают о власть свои лбы!
Во гневе смеясь и во гневе плача, Мой фюрер, подари мне свой взгляд на удачу! Во гневе мой фюрер проломит танцпол И уйдет по дороге под мой рок-н-ролл.
Наш фюрер, уходя, оставил нас одних, И в кулуарах власти его голос стих. В парадных кабинетах меркнет позолота, Военные оркестры забывают ноты, Распахнуты окна и открыты двери, И фюреру вслед кричит Чак Берри: