Это наше с тобой индейское лето – ты дышишь меня, а я жру свои пальцы. Под горьким соусом эфемерной и плоской революции «за» или «против» без разницы. Я мог бы вытащить билет в три ада, а может, досталось бы с неба прощение. Но я бы котом уткнулся, спрятавшись, тебе мокрым носом в белую шею.
Плевать на смыслы и первопричины, постоянные поиски на вопросы ответов, когда до конца не понятно, насколько я тот, кем должен быть в указанном месте. На крыльях с неба рухнувших птиц, раскрашенных блекло цветным мелком, Если хочешь наглядно, то покажи как мразь не стала мразью ножом.
А если принцип параллельных прямых не действует в жизни на человека и бога, для каждого иуды посажено дерево, предательство с раскаянием в одной упаковке. Давай, не будем тревожить сон авторучки. Переписывать старые истории незачем. Прошу разреши мне тебя целовать? – Мне обещали заплатить тридцать шекелей. … Погулять по руинам обезьяньего царства Целоваться и пахнуть гнилыми зубами отбелить до блеска ментоловой пастой обезьяний череп с пустыми глазами засветиться пропажей в полуденной сводке засветиться, наевшись ядовитых растений Оборвать эти нитки и не стать одиноким Посмотреть на руины марсианских империй погулять по личному аду Иуды выяснить отличие между аурой и нимбом разорвать атмосферу, как били посуду, и сказать спасибо, просто спасибо феноменальные будущие новости: под выбеленными солью большими валунами Марсиане нашли наши белые кости и не отличили от костей обезьяны