**** Горный воздух пьянит как вино, а хвойный запах разносится ветром в сумерках со звуком колокольчиков И во сне из дерева и камня, закованный в свой сон, Город, который «сидит одиноко»[6], и в его сердце — стена.
Припев: Иерусалим, отливающий золотом, медью и светом, Не правда ли я — скрипка для всех твоих песен? (дважды)
Вернулись мы к твоим колодцам, на площадь и базар, Шофар звучит на Храмовой горе в Старом городе. (И в Старом городе, в Элуле, опять звучит шофар). И в горных пещерах солнце переливается тысячами лучей. И вновь мы поедем к Мёртвому морю по Иерихонской дороге
Но я пришёл сегодня воспевать тебя, и надеть на тебя твою корону, Я самый малый из юных детей твоих и последний из поэтов. Твоё имя обжигает губы, как поцелуй серафима. «Если я забуду тебя, Иерусалим…»[7], который весь золотой!