Едва заметным движеньем ресниц – ниц – я открываю своё сердце, и тотчас извлекаю из смешного ярко-алого кокона гигантскую белую бабочку тишины.
Вот она расправляет крылья, вот она неловко карабкается сквозь мои губы и – расправляет крылья, она расправляет крылья...
Вот я не могу сдержать выдоха, и она улетает, белая бабочка тишины. Улетает от меня, чтобы чьё-то ещё сердце, глупое сердце, сделать смешным коконом, и не более.