Сердце уже не справляется с нагрузкой. Аё, может сгубить быт, может убить бык, Но мне не разлюбить бит и не выбыть из битвы. Стало быть бытник, так что зови на бис. Или зови на биф, набив сплив (?) канабис. Это не мыс Канаверал, не блиц тарнаминт по правилам. Это как встреча кирпича с твоим 364льником. И по364бать мне кто сосал у Димы Маликова. Я полюбил реп, ещё когда был маленьким. Кричал: "wassup, Moscow". Сейчас пишу картины чёрным маслом, ВЫтаскивая кусок из запазухи. Лови меня на слове или 36ись кактусом. Да мне поху.й как ты сам. Поцан, качай левел, Храни мягкий в плевре. Не увлекайся полемикой о Пелевине. Иди работай, расклеивая объявления. Ветер с севера дует и в этом миллениуме. Как и при Ленине, люди стареют, женщины беременеют, евреи нас греют. Взади, по очереди, истории повторяются в точности. Не надо почести, не надо гладить по шерсти. Цени почерк стиль, нужное подчеркни двойной чертой или одной волнистой. Мир всем тем кто бреется мисками, Респект фашистам, антифашистам. Сегодня и ваши, и наши любят курить анаши. Так что всё тихо и чисто, работает бизнес, Один х.й со дня на день восстание машин.
Так что моторы глуши, пока не в луже. Отправься к лучшему, а то можешь сгнить. Может сгубить быт, могу сам собой быть, забыть и это забавно. Только со стороны голос быстрей, скрилы (?) слова точней, Плыви по течению, движение к достяжению курения. На это нет времени. Это всё время, это эмоции. Во мне навеяло, где это я? Округли до нуля или беги с корабля. Если нашёл причину вескую, это не Мексика. Здесь нет владельцев векселей. Всё в постоянном поиске, чтобы вечером было весело. И нам не нужен оркестр, чтобы озвучить все прелести текста. Сущность развеяло миф о бессмертии, поэтому действуй. Пока есть время, действуй. Делай что-то полезное, Если мозг не стал майонезом от сериалов и жёлтой прессы. Это продукт подъездного детства. В этой среде свои средства, А мечты не совсем уместны. Но если надо, уместится в короб. Может сгубить быт, но скорей сгубит растворы, Раздрая стороны истины (?) Нету вене (?) но мы на своей волне. И переключимся врядли.
Тропа очень шатка И чтобы идти по ней, необходима смекалка. А я смеялся и плакал. Привет из серого марта. Употребляй препараты, требуй большие зарплаты. Скоро закат и ты врядли сможешь протестовать. Кто-то сверху, глаза закрыв, скажет: "Замри". Весь третий Рим улетает в Тартарары. Остатки мира станут руинами, руины равнинами. Равнины забудут, что раньше было, но это потом. А пока ты уже за бортом. Свобода условна, риформы сжимают горло сильней. И мы с тобой мало, что изменим. Может сгубить быт, но пока бодрит этот бит, Что включён на репит, а разум туманит пластид. Слова сливаются в единный мотив. Лови его порциями, прогон за социум, который подсгнил. Либо я с дымом переборщил. Он как лекарства, расписан приём и режим. Не надо списков на жёстких дисках. Не надо рутины и риска Или же это более близко, А то что было, уже ушло на совсем И не станет как раньше, реальность рассеяла этот мираж. Кто-то этому рад, ржавые петли скрипят, Поэтому думай сам. Этот словестный салат, Созданныйй после густого облака, Что мне в лёгкие залетело. Пробирает по телу, что аж душа смеётся И не надо нам мирового господства. Если с чистого небо греет лучами солнце.