Да, подлый муравей, пойду и попляшу, И больше ни о чём тебя не попрошу. На стёклах ледяных играет мёрзлый глянец. Зима сковала пруд, а вот и снег пошёл. Смотри, как я пляшу, последний стрекозёл, Смотри, уродина, на мой прощальный танец.
Ах, были времена! Под каждым мне листком Был столик, вазочки, и чайник со свистком, И радужный огонь росистого напитка... Мне только то и впрок в обители мирской, Что добывается не потом и тоской, А так, из милости, задаром, от избытка.
Замёрзли все цветы, ветра сошли с ума, Все, у кого был дом, попрятались в дома, Повсюду муравьи соломинки таскают... А мы, негодные к работе и борьбе, Умеем лишь просить: "Пусти меня к себе!" - И гордо подыхать, когда нас не пускают.
Когда-нибудь в раю, где пляшет в вышине Весёлый рой теней, - ты подползёшь ко мне, Худой, мозолистый, угрюмый, большеротый, - И, с завистью следя воздушный мой прыжок, Попросишь: "Стрекоза, пусти меня в кружок!" - А я скажу: "Дружок! Пойди-ка поработай!"