Это моя вина, в том, что я не дохожу до середины реки. Расправляю крылья, и лечу один на те дальние берега, Что так заманчиво туманны и пусты. Я нахожу приют в холодных камнях, сбрасывая все кожи. И на свет появляется новая, невероятно тихая строка Одного очень старого, нерифмованного стиха. И истина его так ослепительна и ни с чем не схожа. Восходит новым солнцем в концовке твоего сна. И ты находишь в нём меня по грустным многоточиям. Во мне всё от рек и водопадов, до вулканов и огня, И в том, что на этом противоречии я не растут луга, На глади чёрных, мудрых скал, которым нет конца, Конечно лишь моя, слышишь, лишь моя вина…