Ведь если жизнь есть только сон, Печаль и скука – прочь! Я пью, и пью я целый день, Пока уж пить невмочь.
Когда же силы больше нет И глотка вся полна, Шатаясь, я бреду домой, И крепче нету сна.
Но что, проснувшись, слышу? чу! Поет пичуга мне... Спросил, ужель пришла весна? Мне все ведь, как во сне...
Пичуга молвит: да, пришла Для радостных утех! Смотрю, смотрю во все глаза... Лишь птичий писк, да смех
Опять наполнил свой бокал И выпил все до дна. И стал я петь, и пел, пока Не поднялась луна.
Когда же петь уж силы нет, Ложусь я снова спать. Нет дела, что весна пришла, Мне только б пить опять.
Пятая часть — «Пьяница весною» на стихи Ли Бо — последняя среди интермедийных, трагический монолог пьяницы, обращенный к птичке (неточная строфическая форма, подчиненная структуре стиха). На фоне оркестровой партии, словно наполненной птичьим щебетом, всеми звуками весны — трелями деревянных инструментов, легкими флажолетами скрипок, их дрожащими тремоло, глиссандо арф, обрывками мелодий, — звучит этот монолог в исполнении тенора. Он все время прерывается, будто человек не может овладеть ни своими мыслями, ни своей речью и дыханием. Это центр цикла, в котором господствует скепсис — красота природы, вечное обновление земли уступают место опьянению, сну. Горький его смысл — в строках: Что мне до весны ? Оставьте мне мое опьянение!