стихи опоздавшего на поезд, рассмотри меня ниже пояса во всей моей наготе листовой плоскости. сдергиваю рубашку, срывая все пуговицы, точно томные неузналицы в темной кровати. реальность попрощалась в тень занятости мглистыми искрами проливня по замаревелому лобовому стеклу оголдело ревушей, марсовыми спутницами - страхом и ужасом - раздирающей шрапнелью фронтовые письма ночи машины гестаповских агентов интроспекции. осталось ли что-то от укутанного маминой шалью я. перерыв целину внутри, принялся копать ямы на Кладбище Святого Марка под маленькую картонную коробку. свою последнюю телеграмму я бы отправил с пометкой " с любовью ". игра в виселицу и я неверно подбираю буквы. с каждой секундой, одна за одной нервно рвутся струны. раскалываю себя терзаниями острыми как нате. нате! всем плевать.
пульс выстукивает соло на ундервуде. неузналицы дышат разверстанной, полной вольностью грудью, куралесятся с моим полым сердцем, куртязанятся по питейным, вкалывая в мои впалые вены глаз воздух вместе с весельем.
неузналицы сыплют на раны порезанных рук соль, петляя ведут через акведук, площадь, по ночной мостовой языком, вглатывают текилу вспухшим от быстрых ветреных встреч неугомонным ртом.
неузналицы без лица, разливаясь по бокалам, тратятся. и я, дурак, вырядился Северяниным, эпотажано вышагиваю словами, такой же как эти девицы - неузналец.