Горб был слева, звался Поэзией, Кротко всматриваясь в проходящих. Знал, что всем существом бесит их, Если играл, то играл только в ящик. Омута, пропасти за поворотом Ждал, расчехлив альпенфал реализма. Китчился тем, что рабочей породы, Не отвечая на господа письма.
Кровь была левой, стала Поэзией. В немытый потир собирал её Каин, Из старой раны, колото-резаной Ржавым ножом и бритвой Оккама, Выписав им индульгенцию бредить, Вылизав стиль, так, что сыпалась корка Как штукатурка, выставив плетью В дурку на ваших задворках.
Ум был в левом, вырос в Поэзию, Ходу препятствуя игл блаженства. Череп покрыл чёрною плесенью. В бабах высматривал гордую женственность. Рыл себе ямы, в других попадая. Пил чтобы помнить, врал чтобы знать. Всюду искал то, чего не хватает, Не заглянув под кровать..