около меня сидит и плачет девушка, крепко сдавливая ручку холодного кресла, сжимая зубы, пытаясь быстро ослепнуть, ей больно, а я сижу у окна – это нечестно. слева от нас задыхается мужчина в костюме, быстро набирая сообщение в телефон мокрыми пальцами, всех ослепляют висящие куски солнечного света, мигая радостными рваными огнями бенгальскими. издалека на меня смотрит испуганный мальчик сильно держась за недавно купленный портфель, который переполнен карандашами и бумагой, а из самого большого кармана торчит акварель. и я такой же пустой, как листы его дневника, которые никогда не будут заполнены, где будут лишь пятна и грязные царапины - для письма они уже не будут приспособлены. я ничего не слышу, не двигаюсь, не кричу, мою душу вы уже по чайным чашкам не разольете и только я один единственный, кто спокоен, в этом падающем с высоты самолете.
все внимательно смотрят на стонущий фюзеляж, дайте ему спокойно по швам расчленится, а я купаюсь в разноцветной реке девушки, у которой течет макияж, пока меня не приютила пыльная больница. перед глазами начали мелькать титры с фамилией оператора и бездарных ленивых актеров, вот и кончается мой никому не нужный мятый рассказ, в котором всегда не хватало заботливых волонтеров. я беру ключ и запираю себя в кладовке, и каждый день укрепляю её картонные стены, не трогайте меня, не подходите - от всех вас у меня рвутся внутри пересохшие вены. я закапываю себя от всех, чтобы не видеть, наматывая скотч на сломавшиеся глаза, этот мир я всегда буду без звука ненавидеть, записывая свой крик на страничке браузера. в моем классе звучит стихотворение Блока, дрожащий голос сыпется на пол, я рисую твой силуэт на пустом металлическом стуле с помощью чернил своих больных лимфоузлов. от слез людей стены салона стали сырее, чем трубы прогнившего гнилого подвала, через 25 лет сожгут всю бумажную память обо мне, а значит, меня сейчас вообще не существовало.
луч моей жизни станет прозрачным отрезком, я разлечусь на миллиарды красочных алых конфетти, и закончится время поздних ужинов на табуретке, когда поводом для сна были завядшие на обоях цветы. сначала у меня сломается нос, а может нижние кости, под ногами твой дом, завтра его номер напишут газеты, немного волнуюсь - я все-таки зайду к тебе в гости, прости, я не успел купить твои любимые конфеты.