Cranberry: Она запуталась в себе, И лишь дорога на руке. И тень осталась на стене, Осколки жизни на окне. И две записки на столе, И календарь на январе. И рвёт одежду на себе! Когда прийдёт конец зиме? По шее робкий холодок, И вновь не принятый звонок. В клочки разорваный листок, Любви неотданный кусок. Сквозь слёзы сдавленный смешок, Ударил по стеклу снежок. И в паутине паучок, Завявший на окне цветок. И чая горького глоток.
Припев (Cranberry & Zhevnova):
По пальцам вниз стечёт её печаль И взгляд очистится от фальши. Она заснёт и ей,наверно,жаль, Что так и будет продолжаться дальше.
Zhevnova: В открытом пыльном соннике, Сквазь мрак читая буквы. Под плесенью бессонницы, С ногами необутыми. В замкнутой плотно комнате, Шифруя свои сны, Осталась кареглазая до следущей весны... За чашкой чашку чая,устало выпивая, Ходила с угла в угол,свободу призывая. Свобода б к ней пришла, Была бы та святая. Но той гореть в аду, И не видать ей рая.
Припев (Cranberry & Zhevnova).
Cranberry: Часы и сердце бьються в такт, Разбитая тоскою в прах, Берёт от жизни только страх. Она запуталась в себе, И лишь дорога на руке. Zhevnova: "Со мной всё хорошо."- Она вдруг промычала. "Вы слышите меня? Я тут сама устала!" Возможно,ещё долго Красавица кричала, Но злые сны надолго Ей осень прописала.