И это страшно. Страшно. Ты понимаешь? Лопнет пружина. Винт соскользнет. Живой станет прозрачным. Время сотрет, как Vanish, каждое пятнышко, сброшенное тобой.
И это грустно. Вряд ли ты был живее, чем фотография. Вряд ли уметь хотел. Что-нибудь чистое. Яркое, как Гилея. Что-нибудь честное. Горькое, как Бодлер.
Весь этот полдень-мир с детородной спесью, с бомбами, бабами, клубами (все дела) стоит гораздо меньше твоих депрессий. Нет никакой поэзии. Умерла.