I Как странно, что в этом заброшенном зале есть кто-то живой! Здесь сыро и зябко, на стенах блестят капли мертвой воды Трухлявая сцена, и из-за кулис тянет близкой бедой; Сквозь крышу дырявую светит прожектор поблекшей луны.
R Здесь (И, Так) я репетирую блюзы забвенья, чтоб после их выпустить в мир; Ты сможешь услышать, как прочь улетают они. Крылом нетопырьим пугая мгновенья, они наполняют эфир, Своим нервным ритмом пронзают мотив тишины.
II Мой рок-н-ролл пахнет прелой листвою и влажной землею. Его вкус - вкус кровавой росы и вина с мышьяком. Его взгляд - исподлобья, его время - полночной порою. Его место - везде, где есть место за левым плечом. III Пляшут палочки на пожелтевшей от времени коже Худощавый ударник - их танца немой режиссер. Улыбка на белом лице на оскал так похожа, И ребер маримбо ведет с барабанами спор. IV Зомби-басист срывает на слэпе подгнившие пальцы Он навеки в плену пентатоник и жестких синкоп Он когда-то продал свою душу ради этого шанса И ему вместе с ритмом плевать, что истек его срок V Я стреляю аккордами в ночь и секу ее соло Звезды падают с неба, рвет парус взбесившийся шквал И срывается с губ торжествующий клич рок-н-ролла Что убит был не раз, но всегда из могилы вставал. VI Пусть играет на призрачных вантах Летучий Голландец Наблюдает с верхушек поломанных мачт Святой Эльм Пусть чарует болотных огней дивный, гибельный танец Это блюз покидает свою земляную постель.