Протяни безрукому флаер с распродажей перчаток, впарь у абортария несостоявшейся матери цветные пеленки. герои,блять,города копают себе же окопы когтями бэд триповой алкохолии. хоры дворовые Собора парижской богоматери книжками топят еврейское чадо в зачатках сознания, становясь одними из тысячи и тысячами из миллиона покорных фанатиков своего альма-матера и Икар бы позавидовал их безосознанной вере, если сам бы по-станиславски не верил в затеи сознанья Дэдала. карма на плечи легла, разинула пасть и мне проорала, что лучше меня бы и не было, чем мне умирать такому неверному ни богу, ни Путину, ни своим идеям, а просто мешком с поэзией
просто мешком с поэзией и вскрытыми венами.
кеды изношены, душа изорвана, сердца лучше б и не было, а мне бы философского гравия за триста серебряных и ветер в ебало. ебитесь парами и пейте растворимый кофе, только меня уж не трогайте, такого неправильного с мечтою просыпаться в одиночной камере и не видеть себя в отражении заднего вида, не находится в шумных компаниях, ведь для счастья всего-то и надо, не больше двух человек. похороните в закате без подписи имени, и даты моего суицида, а кассиров за прилавком книжного попросите выбросить все мои книги, которые я допишу в день моей смерти, в календарь занесем еще один красный, в цвет наших венозных коктейлей, день, когда на этой планете кончились неверные ни богу, ни Путину, ни своим же идеям.