Сердце не бьется, холодные вены, В мертвой душе ничего, кроме пепла. Мы тени поколения, потерянные дети, В переполненных бетоном, одиноких вселенных. Разбитыми милями огни пролегают, В этом городе, который тебя давит не жалея. Мой микрокосмос искрит фонарями, Город кроличья нора, у меня заячий билет. Мы подростки в черной одежде, смотри, По венам обреченно замерзают звезды. Огни оплетают эту Нарнию в кос, Я вижу небо на котором погибают боги, Мы убьем себя медленно по их же подобию, Став пылью и копотью, да былью не более, Став милями дорог или пустынными обочинами, Все уничтожив, чтобы никто не зацепил за живое. Миллиарды красок, Мы летели мотыльками в этот грязный Аркхем, Как Икар сгораем. Это русская рулетка, я кручу револьверный барабан Сансары. Мы в бездне, потерянные дети, На обочине далекого космоса. Только не пытайся быть как мы, Тебе не видно, Между нами разделительные черные полосы, И, там где у тебя твое сердце У нас пепелища, останки, сквозные ранения, пулевые отметины. Такой же как и ты, но только лишь на изнанку. Целый мир дотлеет и снег засыпет, Город, мосты догорают. Смерть поколения, Так рядом ей люди возводят кирпичные храмы.
Мы летим, Мир искрится неоном, нуаром, смертью. Поле боя под ребрами в сердце, Я давно не считаю потери. Горький дым, город грехов, Снег и кома укроют в простынь. Вижу огни, мы так далеко, Но я знаю никто не вернется...
Зрачки будто черные дыры, Холодные вены, мы ждем Харакири. Облако пепла и облако дыма, Вокруг только долгие мили. Возьми меня, вызволи, В сердце города лужи. Мы продавали мертвые души, И в огнях этой ночи тонули. Мы подростки в черной одежде, Только в ней мы в этой ночи незаметны. Лей мне еще один шот, И еще один тяк , Ты узнаешь даже боги смертны, БОГИ СМЕРТНЫ! Ищу сам себя в этом мраке до сих пор, Столько съюзал драгсов, Что моя биография — наркономикон. Снег и огни, Я слепо балансирую над вечною пропастью. Демоны внутри меня, смерть на колесах, Между нами разделительные встречные полосы. И боль не унять уже таблетками полностью, Намеренно не верю ни тебе, ни себе. Демоны во мне убили веру в человечество, Теперь биография как Ветхий Завет. Мы в пути, но куда? Окна горели, вселенная вторила. Стеклянный стол и мое детство напротив, Между нами разделительные белые полосы. В бетон потрепаную душу выкинь, Лишь только инстинкты, остальное ни к месту. Мы подростки в черной одежде, Словно идем с похорон поколения.
Мы летим, Мир искрится неоном, нуаром, смертью. Поле боя под ребрами в сердце, Я давно не считаю потери. Горький дым, город грехов, Снег и кома укроют в простынь. Вижу огни, мы так далеко, Но я знаю никто не вернется...