Он родился в пивной в сезон охоты на шлюх, Когда в мусорных баках тлела листва И на окнах блестела обмерзшая мошкара.
Он приходил к тебе во двор гулять в грозу без зонта, То и дело отряхивая мокрую шляпу. Он был немного рассеян и слегка неопрятен.
И ты как бы не слышала звука шагов, И ты как бы не подходила к окну. Ты была просто кем-то меж землёю и небом И, уж конечно, не пара ему...
И он дарил тебе цветы и редкие книги И рассказывал много грустных историй. Он просто думал стихами и терялся всегда в разговоре.
Он жить не мог не любя и просто не понимал, Что там, где нету порока, не привить добродетель. Под небом из акварели есть только дебет и кредит
И чьи-то скользкие взгляды, как утренний дождь Заползали ему нещадно за воротник. Они душили его за мысли и рифмы И он заметил твой взгляд среди них...
Он родился в пивной в сезон охоты на шлюх, А умер в библиотеке, убаюканный музой, С рваною раной в душе размером с бильярдную лузу.
Как пожелтевшие плакаты в прошлогодней премьере «Тысяч реальных душ» кружатся листья над сквером. Быть может там, среди них, он однажды проплывёт над той,
Что не слышала звука шагов И что как бы не подходила к окну. Что была просто кем-то меж землёю и небом И, уж конечно, не пара ему...