Среди всей этой обрыдлой мерзкой трухи мирской Пустотой наполнен и космической тоской, В грудине глубоко Душный метро вагон, Набитый хмурыми и безликими, И тошнота намотана на кадык, При рождении нам всем сколотили кресты, Выковали добротные гвозди И места заготовили на погосте. Люди - лишь сырье для нефти и говорящие куски навоза, А все остальное тут не имеет значения вовсе. Ты у Отца небесного спросишь, Отец, почему ты нас бросил?
Вздернув бровь, он ответит - Потому что вы - хуевые дети, Выблядки, слепленные Из засохшей смегмы. А потом ты спросишь "Зачем?" Зачем вообще все эти нелепые танцы, А он ответит "Просто так, чтобы посмеяться, Посмотреть, как вы нелепо пляшете, Посыпаете голову пеплом и вымазываетесь в саже, Друг друга презираете и мучаете. Ведь мне просто было скучно". Хотя он вообще вряд ли тебе скажет что-то, Не заметив твоего прихода. Ты будешь вечно околачиваться у ворот, Пока он занят приступами зевоты. Все вокруг - вселенский неудавшийся аборт.
Руки сложив на груди, голову подними, Как замечательно, что все мы родились людьми, Христос должен окончательно разрушить этот мир, Но Дьявол - его коллега - Хотел бы укрепить мир навеки. Мой взгляд с каждым днем меркнет. Эмоциональный калека, Ни алкоголь, ни аптека Уже не дарят забвения. И очередной понедельник Точно бьет по мишеням. Гнилая душонка и маленький пенис. Траурные мысли и грязные сновидения. Мне жить пиздец как лень, Заеблось быть поленом В пожаре бессмыслицы, Я лежащий в парадной шприц.
Я заблудившийся мальчик, посланный мамой за хлебом. Те, кому жребий Хуем провел по губам. Громче всех стучат в барабан. Кэджид Гу - это настоящий панк. Меня выворачивает наизнанку Как школьника под мускатным орехом. Вот потеха: Я вырос и стал офисным клерком. А в детстве мечтал стать грузом двести. Жизнь разрабатывает все отверстия. А пока силы есть Ложами кушай сахар-песок И ходи в самых нарядных кальсонах. Кэджид Гу - это ультрашансон.