Ай да Ваня, сукин сын, император Палпатин, выпил рюмку тёмной силы, стал летать как Алладин.
Стал летать как алладин – хлопнул разом весь кувшин. Звёзды смерти сплёл он в бусы шириной в один аршин.
Он летит как Думбо-слон, пенетрируя озон, и заходит на посадку в айропорт Бен-Гурион
Отныне я не там, где дышать – естественно, не знаю ни вина, ни распутных дам, но я пересчитал всех сиамских девственниц и звёзды как бы падают к моим ногам
Он находчив, он силён, ленинградский почтальон, он такая мазафака что завидует Нерон.
Что ему Ерусалим, он и сам как серафим, он Европу да Сибирь перемахнул прыжком одним.
А в Корее – полный мрак, люди мучают собак и сеульский Дон Хуан реализует Доширак
Отныне я не там, где дышать – естественно, не знаю ни вина, ни распутных дам, но я пересчитал всех сиамских девственниц и звёзды как бы падают к моим ногам
"Съешь магической лапши против лености души, жду отчёта ровно в полночь, вот тебе карандаши".
Но Иван не любит гон про рефлексии и сон: дёрнув через Гималаи направляется в Сайгон.
Ни индусов, ни коров ни тропических лесов, но зато есть Цой с гитарой и Борис Гребенщиков.
Отныне я не там, где дышать – естественно, не знаю ни вина, ни распутных дам, но я пересчитал всех сиамских девственниц и звёзды как бы падают к моим ногам.
Ай да Ваня, где ты был, повелитель тёмных сил, выпил рюмку, выпил две -- закружилось в голове.