С потолка падает известь в ладонь. Так... тихо. Собирать по крупицам жизнь, вечно запрещать себе ныть и всем объяснять, что это наверно просто в сердце надлом. Посмотри вокруг. Пусто. Глухо. Мерзко. Тоскливо. Выходит, что без себя жить порой просто невыносимо. Именно без себя. Именно невыносимо. Яркой зерницей в окно. Душит очередной день, таких много, только тебя в них уже нет. Обернуться. Показать свои тридцать два, чтоб не подумали, что ты одинок. Здесь у каждого, конечно, свой срок. А мне думается, что моих уже целая куча. То есть, живу не один раз. И везде вдох... Слеза. Выдох... Переноситься-копиться чернь могильного дна. Я выйду из комнаты, той, у которой больше нет тебя. С потолка падет известь в холодные пальцы. Одиночеством мы называем боль. Сразу и без препятствий. Не думая, что одиночество не подразумевает боль. Оно вообще ничего не подразумевает. Выйди через окно. В разбитые веки, сквозь твои сны. Я надеялась, что ещё выживу, а слышно было только твоё глухое "Прости". Секретами чувств. Но только чужих людей. Свои ощущения не подвластны. Забыться в ненастьях просто, а мама предупреждала, что всё же опасно, что лучше не надо. Мама... Уже слишком поздно. Ощущать кожей запахи его мыслей. Просыпаться в истерике, чувствуя шёпот знакомый. Истерия, депрессия... Простите, а что это такое? Когда ты не слышишь даже ритма сердечного стоны... С потолка что-то вновь полетело в ладонь. Только кажется, что это была птица... Вдох... Слеза. Выдох... Это обратный отсчёт. Той птице так и не удалось найти здесь приюта и приземлиться. Порой мне кажется, что эта птица... ...есть ты.