Муравейник живет. Человеческий льется сплав. Ты меня не узнаешь в толпе, и я не окликну. Новый мир без меня. Там причины нет для тепла. Я поймаю твой взгляд всего на один лишь миг, но обожгусь, и останусь вкопан и недвижимым. Через миг я уже потеряю спину в потоке. Бесконечном потоке спин, где весь мир бежит замыкаясь до цифры ноль, чтобы мы в итоге оставались на расстоянии в пять шагов. Разделенные не двойной, не сплошной, но большим. Я бы мог подойти, но ты спросишь "кто я такой?" Кем я стал для тебя, разве только чужим и... прошлым. Ты меня не заметишь, спешащая в новый мир, где находится место радости и печали. Значит буду просто стоять и стегать плетьми своей памяти мозг и сердце, в этом кончаясь. Ты меня не узнала, а если б узнала что? Что бы смог я сказать в оправдание своих бездействий? Бесконечно прекрасной и недостижимой, той, что терялась в толпе, где мне одиноко, тесно.
Муравейник живет. Сотни тысяч тебя пройдут, не узнают тысяч меня, заслуживших это. Я спешу на работу, она бежит в институт. Умирает на проводах холодное лето. Километры для тех кто любит - значат ничто. Сантиметры для тех кто в ссоре - водораздел. Ты реальная потерялась, стала мечтой. И я просто стою. Среди тысяч бегущих. Здесь.
Ты меня не узнаешь в толпе и я не окликну. В нас проникнет тоска и отвыкнется ждать чудес. Можешь маски менять, я помню твой честный лик и буду просто стоять, среди тысяч бегущих. Здесь. Муравейник живет. Все спешат по делам, им важно успевать куда-то. За чем-то. Мне все равно. Обернись, подойди, спроси не стало ли сажей это чувство что звал огнем в перекрестье нот. Я ответил бы, что в окне моем ночью светит. Я ответил бы, что в дожде тяжелеет знамя. Я сказал бы тебе привет, и что смерть - лишь ветер. И что больно, ведь ты в толпе меня не узнала.