Иногда я чувствую смерть. Словно полное отсутствие прикосновений. Словно объятья не с той, как что-то абсолютно пустое. Как нажатие кнопки стоп, как исписанный, а после сожженный листок. Как стол с накрытой хлебом граненой стопкой. Как пущенный по реке широкой ромашек венок. Как порез на терявшейся вене, как непринятый телефонный звонок. Легкость истекавшего кровью, тяжесть якоря что идет на самое дно. И кажется именно так происходить со мной и должно, не могло быть иного. Это деление на ноль. Это причастие терпким вином испитым до дна и давно, испытывавшим тягу к радостному и новому. Мир съел его, переварил, отпустил и нажал на кнопку. Раздается дверной звонок и вот тебя уже выселяют, плевать куда ты пойдешь, сынок. Одиночество в бордах. Что ж. Добро пожаловать. Cнова. Так не станет частью цепи потерянное звено. Но так становится чистое небо ракетами и войной. Так становится сукой, та что была родной. Так становится фашистом не уважающим уникальность каждого, собравший всего лишь по паре - Ной. Так подозрение становится паранойей. Так гаснет во тьме неродившаяся сверхновая. Так становятся приступом рвоты разговоры лишь об одном. Это поезд самого дальнего следования. Это нежелание просыпаться, и воспоминания обо всем, как последнем. Это императорский дом, лишенный наследника. Это на самой кромке прибоя след. Это слепит свет фар уже напоследок. Это гниение где-то внутри. Это самый тяжелый бэдтрип. Это самый безвкусно отснятый клип, что ты смотришь уже шестьсот тридцать восемь миллионов секунд. Это самое уебищное по качеству и содержанию мр3. Наличие выбора, но отсутствие того, кто готов его совершить. Это даже не смех, а как будто ты просто не слышишь просьбу \"держись!\". Шутки уже не заходят, потому что смешнее жизни - ничего нет. Но ты плачешь, и видишь себя уже стоящим в открытом окне. Это тишина в ответ на вопрос: зачем я здесь нужен? Но, еще хуже - тишина в ответ на вопрос: кому-нибудь нужно то что во мне?! А потом пусть вопят города из бетонных камней, с редкими спичками окон зажженных во тьме. И, пусть она лишь отсутствие света - но значит и ты отсутствие, значит тебя тоже нет.
Иногда я чувствую свою смерть в этой избранной, но забытой Богом стране. Ребенок рожденный для чьей-то любви заплачет во мне. Это чужая планета, но оказавшись на ней - я вновь нахожу силуэт твой в окне. И на этом моменте опять рвется нерв, словно струна над пустотой инструмента. Ты ведь помнишь, как импульс любви становится долгом и напрочь опустошает. А ты бездушная кукла, но иногда оказываешься там, где мира лежит душа. Жаль что слова лишь машины и копятся пробки в ушах. Мальчик, ты помнишь ее глаза, небо Крыма и каждый на счастье шанс. А теперь это след от ножа, и не вместится в жалкое \"жаль\", то, что бьется в руке зажатой. Мы однажды уйдем одиноким ночью в шорох песка, без побегов по этажам, но к разрушенной крепостной: и попросим себя ужалить.
Привет. Иногда я чувствую смерть. Словно полное отсутствие ожиданий. Понимание разницы между верой и холодным знанием о наличии божества, которому наплевать на тебя. Это коррозия личности вызванная употребленными веществами. Это полет, что в сентябре совершает с веток листва. Это вера, что перестала стоять за словами. Не встретившая меня в октябре Москва. Минута молчания согласного большинства. Это сплевывать зубы с кровью и в шприце валиум. Смерть - это то, что с рождения будет нас звать. А любить - значит хотеть чтобы кто-то существовал.
Иногда я чувствую смерть. Это пустые глаза и бритва в руке. Это манекены, что любят футбол, любят хоккей, но не любят людей. Или, я не вижу в них ничего, потому что, сам себе не признавшись, так захотел. Это когда тебе стыдно на утро от записанных ночью песен. Тебя руки твои же сами повесят здесь. Ты уже видел к чему приводят мечты и помышления чьи-то благие. Потому что нет ничего сложнее жизни ради других. И кто-то точно погибнет - в любой из чаек, что не увидели небо без поцелуев в немые губы за ловлей безвкусных рыб. А если не знаешь друзья ли они тебе - это значит они враги. А теперь собирайся скорей и беги! Собирайся скорей и беги!
...
Стольких не убедили что они должны жить. Неужели ты думаешь, что тебя убедят? Так топят бездомных котят дружище. Правда - шило в следственном изоляторе, но его там надолго не спрятать. И болит голова от ударов сам знаешь чем, пока ты кругами ходишь по грядке.
Иногда я чувствую смерть. Её спокойный, всепонимающий взгляд. Ведь на самом-то деле она всегда была рядом. Потому что где-то во мне, и всегда пока я не люблю без оглядки и не жду тот момент, когда в небе родится заря. Я пишу, потому что хочу опять, пусть на миг, но почувствовать то, что я бы не зря. И, возможно, тогда все будет в порядке.