Я проводник. Проводник - себя в никуда. Электрический ток сверкает в магнитном поле. Я, то что нужно дарить - пытался продать. Я машинка страдания. Производитель боли. Осемянитель ночи, чье лоно тетрадный лист, чьи дети отблеск рефлексии - паденьем до сотой части. Я слал на три буквы кричащее "Извинись!", кричащее "Изменись!", просившее нас о счастье. Мой Бог из глюона. Мой Бог из одной любви. Мой Бог - это смерть после первого поцелуя. Мой Бог - продолжить себя стихами или детьми. Мой Бог - это поезд мчащийся из июля. И хули? Что вам мой Бог? Этот улей кусает пчелами, где ты ни о чем и даже внутри - сутулясь. Ваш сарказм где-то слева и сзади. Я плевался через плечо и слюна мешалась с дождем в тихой грусти осенних улиц. Я пытался простым, веселым - вроде клоуном и шутом, дабы изредка не один, на какую-то свою часть. Только шепотом перед сном я просил о том что потом и водке на каждой вписке предпочел бы дешевый чай. Мне правда лучше молчать: о веселом, грустном - вообще. Я лишь проводник. Проводник случайности комплексов. Я неправильно сформирован. Это мир поступков, вещей, а я бегу по границе чувствами, пробуждаясь из комы слов. Меня скоро отпиздят построккеры за то, что пизжю их музыку. Соберутся толпой и в русской тоске забьют наконец ногами. Пока, ведь путь доброты и правды - самый трудный и самый узкий. А последний удар нанесет Макс Корж, за то что живу не в кайф. Помогай мне. Я в этой камере, запечатлен и зациклен. Времени нет, спасибо Альберт - есть космические тела. И материя будет бежать за ними, как тигр в советском цирке. И пошел ты, если думаешь, будто пишу потому что она не дала. Проблема в том что мне сложно брать, если вижу кривое зеркало. Проблема в том что я думаю и чувствую слишком много. Проблема в том что мне наплевать на пчелок вернувших победу в тверк и богомолов что никогда не искали в Поступке - Бога. Да кто я, чтобы судить? Зачем я опять сливаю свой негатив, слегка приуныв и записывая ночами. А потом, СОВСЕМ приуныв - зову ее словно Валли, в ваккумме наушника, что проводит заряд печали. В пятимерном пространстве, и тысяче жизней - я буду "ловить макконахи", спрашивать "что же там у хохлов?", и пытаться стучать туда, где солнечный зайчик будет лежать у подножья чистой иконы. Где не прогонят из рая, за то что такой мудак.
Я то что мог бы продать - бесплатно дарил. Я пил и курил, десять лет как надеюсь бросить. Я буду писать стихи до последней своей зари и верить, что боль положить в рюкзак забудет однажды осень. Я правда хочу чтобы каждый - был счастлив в маршрутке дня. И больше, того я верю что каждый должен быть счастлив. Пусть больше не будет больно кому-то из за меня. Я снова бью зеркала, крича ему "Защищайся!".
Я знаю что это просто. Я знаю что это глупо. Я помню как сильно, после трезвея, захочется сменить ник. Нежеланные дети ночи. Ночь возьму домой после клуба - показать счастливый рассвет, веря в то что мы не одни.
Я трачу случайно дни. Я только бесперебойник. Когда я люблю и верю не больно от молний в них - нейронных связях в моей голове, которые звал "любовью", не зная что я всего лишь - еще один проводник