В это порочное время, в городе греха, Где люди, как собаки - не родные, даже не друзья, Где все за деньги, и нельзя любить без кошелька, Я утонул в глазах почти ребенка, зная – это навсегда;
Она – мечта, она – тот силуэт из сна, В котором я на дне судьбы, пытаюсь выплыть – но все зря, Её рука… Как ни стараюсь дотянуться, Захлебнувшись, просыпаюсь в середине ноября,
В холодном мире изо льда, где чтобы жить, Приходится биться о стены, рисковать, курить, Потупив взгляд, тихо зажмурившись – опять грешить, И ждать, что кто-то тебя вытащит, согреет и просит;
Не ждал, что резко так пронзит - когда луна, Была гораздо ниже неба, в полумраке этажа, Она вошла - отчаянно красивый Ангел; Безупречно холодна, она влюбила не спеша,
И не дыша… Как черно-белая мечта, Как в дикий шторм к тебе спускается ранняя весна; Её слова… Они целительней огня, Вокруг неё все обращается в пастельные тона,
“Зачем ты пьешь?” – из её уст этот вопрос, Как будто током, он как ластик, стер из жизни алкоголь, И на пароль поставил главный из пороков, Без упреков она разбудила мой самоконтроль,
А дальше – соль. Она конечно не одна, И очень сильно влюблена, есть и другая сторона: Я не один… Можно кричать и выть, но незачем, Так вылеплен был кем-то этой жизни пластилин,
И снова в легких никотин – когда гроза, Я попрошу аудиенцию у Ангела. Луна, Укажет путь; и в фиолетовом закате, Лифт везет меня к двери двадцать второго этажа..