Тишина слишит намного больше, чем я видел Вижу обиды обиженых, обидчиков... И тех, кого обидел, тихим шёпотом прошу простить меня, Я больше не умею убегать от боли - боль зависима... Не нужно песен, письма в ящике давно изъяты, Пение певиц в динамиках даже Антону не кстати... И сколько надо быть другим, чтобы вернуть потерянных? Сколько платить надо, чтобы верить и быть уверенным?.. Бездонные глаза мне подарили откровения, Потом я растерял их где-то в холоде севера, В суматохе рассеяности клею осколки любви и ненависти, Грани между ними стёрты... Боже, Господи, странно... как же я стал странником? Как же я мог оставить пороги ради грехов и пороков? Знаю: мои друзья со мною - им похуй на золото, Храни их душу, пусть они будут вечно молоды. Ну а я отдал бы всё ради улыбки ребёнка, Отдал бы многое ради оваций честных, а не громких, Все дни отдам ради одной ночи с любимой, Забуду печаль, но не смогу забыть её мотивы...
И лучше бы я оказался не прав в этой старой строчке, Под музыку Л.А. фильмов... И так сильно расстроены струны, слова в урны, Потому что нервы - заживо... Мотивы не просты... маты... Они здесь заменили пустоту... Взгляды грозно... Загвоздка в чувствах, цена в глазах, А это ух не пусто... Музу подтяни. Все разные сволочи, покрути время назад, засада! Лажи, ложись... В этом все наши выстрелы, саморезы, признания... Все наши слёзы. Как ни крути, С утра до вечера пение птиц лелечет. Проклятие на музыке вечной, И здесь люди-пастыри с деньгами продают свечи. Мучимся меченые... за что? Жир судей над нами, а с ними русское зло. Есть числа в дурмане, слова в тумане, Не говорите маме, что я любил её... Спасибо всем... и нет никого... Это всё сильнее боли, Как рассказ, блядь, в одиноком поле... Но всем ещё весело? А этим всем ещё молчать полезно. Итак, молчать вам всем полезно...