Неразгаданным надрывам Подоспел сегодня срок: В стекла дождик бьет порывом, Ветер пробует крючок. Точно вымерло все в доме Желт и черен мой огонь, Где-то тяжко по соломе Переступит, звякнув, конь. Тело скорбно и разбито, Но его волнует жуть, Что обиженно — сердито Кто-то мне не даст уснуть. И лежу я околдован, Разве тем и виноват, Что на белый циферблат Пышный розан намалеван. Да, по стенке ночь и день, В душной клетке человечьей, Ходит — машет сумасшедший, Волоча немую тень. Ходит — ходит, вдруг отскочит, Зашипит — отмерил час, Зашипит и захохочет, Залопочет, горячась. И опять шагами мерить На стене дрожащий свет, Да стеречь, нельзя ль проверить Спят ли люди или нет. Ходит-машет, а для такта И уравнивая шаг, С злобным рвеньем «так-то, так-то» Повторяет маниак… Все потухло. Больше в яме Не видать и не слыхать… Только кто же там махать Продолжает рукавами? Нет. Довольно… хоть едва, Хоть тоскливо даль белеет, И на пледе голова Не без сладости хмелеет.