Если ты слышишь меня в этой песне, то значит меня уже нет в живых, Если ты слышишь меня в своём сердце, то значит быть может я всё ещё жив. Если прогонишь меня насовсем, я пойму, я всегда понимал, что не прав. Сколько я слёз притащил за собой, доводил до них вас, доводил до них нас! И наврядли меня бы хватило писать для толпы этот чёртов бред, На несколько лет забегал, торопил все часы, и под пресс всё в один куплет. Первым не вынес, но сдохну последним, я сдался, как трус, но я точно вернусь! Дай выходной мне длиною в смерть, в мою жалкую смерть, что уже стучит в дверь. И неизвестно кем был бы я, если бы не все эти люди, что верили мне. Где бы я гнил в одного, хотя нееее, ничего, я всю жизнь в одного тут гнил. Но похоже сейчас я сдох, и просто обязан ответить за всё, Кусайте и рвите на части плоть, пока не разложилась на тысячу слёз. Ненавидеть легко, но за что? По идее тут я должен быть в роли жертвы. Подавитесь слюной, никогда не любил никого, мой ответ вам. А люди кричали и сравнивали, а люди влюблялись и сваливали, Люди всегда были в стае, вали в эту стаю, вали, уходи, оставь. Мне не быть среди них никогда, без причин, просто знай, никогда-никогда! Разбивая на части сердца ты не сможешь быть счастлива, сука, знай. Мне не трудно прощать людей, все равны, все продажны, и я в том числе. Обо мне будет напоминать некролог, от тебя только серый след. И твой никто шагнет с карниза вниз, А ты смеёшься вновь, а кровь асфальт впитал.