Я, возможно, умру, и последнее соло Об экзистенции сейчас прозвучит. Лишь побывав от смерти на волос, Ощущать начинаешь в себе слово "жизнь"
Пойми, человек, кем бы ты ни был И сколько бы тебе ни было лет, Вряд ли тут что-то осмысленно, ибо жизнь безысходно кончается — тлен. Когда тебя демоны укусят за руку, С которой ты кормишь их ежечасно, Когда твоя мама подохнет старухой беспомощной, дряблой, седой и печальной, Когда твоих близких просто не станет, А ты осознаешь, что скоро умрёшь, Апофеоз твоих жалких мечтаний сожрут небеса под твой жалобный рёв.
Я — меланхолик и в тысячный раз пишу, как Камю, абсурдные мысли о том, что с наркотиками по вечерам Я думаю о бытии и самоубийстве. Но все же... Я жив. Или мне просто страшно взять и закончить Сизифовы квесты на этой планете? я сам себя спрашивал И ответы искал в пучине рефлексий. Вокруг — биомасса, коей уж признаны людей миллиарды и сотни народов, Чьё существование без цели и смысла Еле-еле горит на дне пустых глаз-воронок.
Очнись, человек! Хватит конц-лагерей! Довольно безумных анти-утопий, В жизнь воплощённых! мы будем хиреть, Ведь тоталитарный контроль неудобен, Невыносим, а нормы, законы, Что связывают нас по рукам и ногам, Не сделают нас этому рабству покорными, не заставят служить непонятным богам! Быть живым — это значит свободным, Лёгкими воздух свежий вдыхать и жить так, как хочешь, а не так, как угодно — Это мы воспоём без цензуры в стихах.
Что же есть Смерть, если нет бога? Ничто. Пустота. Шёпот кроны деревьев. Это невозможно представить, потрогать, Но это ли худшее, что мы имеем? От сих размышлений хочется к маме, Хочется пить в одиночку абсент И только зажившие кровавые раны Хочется рвать как старый брезент, дабы ощутить снова бегущие фьорды тёплой крови из ран ножевых, Чтобы ощутить боль и быть только не мёртвым, Как угодно, но только живым.