Буря движет по лесу, через хвойные заросли. Воет страшным голосом, скалится. У неё таёжный ветер за поясом, и огромная снежная гаубица. Она движется потоками талыми, давит на поля и водоёмы, кидает их. И пока флора и фауна, хлопали фарами - она их слопала, схавала. Пусть эти твари мохнатые ей не восхищаются, она не любима леприконами и фавнами, и духи самые старые, в страхе не спешат покинуть древние курганы но. Там они канут в никуда, их накроет пурга, как холодная вода неподвижные камни. Впереди подъём высота, всё падёт ото льда, пусть так, ведь цель оправдана. Против армии весёлых острот, оставаясь на своём будто осёл или сноб. Сквозь основы горных пород, против матери природы это буря нагло прёт напролом. Никогда не была злая но, обжигала как гортань этанол, будто ядами. И скрывала столькой тайн пелиной, сколько не было даже у милой, кровавой БАтори. Чтобы сами всё увидели потом и узнали всё, и напрочь ослепила белизна её. Слишком долго ходила кругами, чтобы какой-нибудь циклон её теперь ударом снёс. Буря движет по лесу, оставляя глубокие полосы, не сбавляя скорости. У неё есть замысел, размагниченный компас, и сердце полное ярости. Она мчится ледоколом-бронепоездом, ломая теоретиков учёные гипотезы, из маленькой провинции в глубины мегаполиса, и я не зря готовился - впитаю её полностью. Я по по пояс в снегу, да я шут, балагур, но впитаю эту бурю в строку. Упаду разлагаясь как те трупы в гробу, но клянусь планета замерзнёт в этом году.
И там они канут в никуда, их накроет пурга, как холодная вода неподвижные камни. Впереди подъём высота, всё падёт ото льда, пусть так, ведь цель оправдана. Против армии весёлых острот, оставаясь на своём будто осёл или сноб. Сквозь основы горных пород, против матери природы это буря нагло прёт напролом.
И пусть пока это буря в стакане, но только пока, она пойдёт по городам, всему своё время.