Dicen por ahí Que ahora tengo carne de cañón Cuando piso terrenos de amor Y toco un corazón Encerrado en un cuerpo minado. Dicen por ahí Que ando triste cuando sale el sol, Que algo me hace perder el control. Pues quien quiera saber, Primero, que saque el graduado.
Tú qué sabes de mi vida, Pa' poner patas arriba El alma de mi propia madre, El alma de mi propia sangre. Deja ya de dar la nota. Hay que lavarse con jabón Esa lengüita y esa boca Y saberse callar.
Pero ahora vivo dentro Del temible escaparate. Y tengo que aguantar Sin anestesia los ataques. Si aguantaré lo que me echen Pues así llegué a nacer. En una casa vieja donde el agua De noche nos inundaba los pies, Pero la luz por la mañana Nos llegaba a la cabeza, Y yo de niña fui feliz Jugando en esa casa vieja.
Dicen por ahí Que aquí habla hasta el enterrador, Que a los muertos les pita el oído Después del adiós. Que no hay forma para que descansen.
Dicen por ahí... Que yo he sido canalla anteayer Y mañana también lo seré Con quien tire y me dé Y se ponga la venda al instante.
Tú qué sabes de mi vida, Pa' poner patas arriba El alma de mi propia madre, El alma de mi propia sangre. Deja ya de dar la nota. Hay que lavarse con jabón Esa lengüita y esa boca Y saberse callar.
Pero ahora vivo dentro Del temible escaparate. Y tengo que aguantar Sin anestesia los ataques. Si aguantaré lo que me echen Pues así llegué a nacer. En una casa vieja donde el agua De noche, nos inundaba los pies. Pero la luz por la mañana Nos llegaba a la cabeza, Y yo de niña fui feliz Jugando en esa casa vieja.
В округе говорят, Что теперь моя плоть — пушечное мясо, Когда я ступаю по территориям любви И задеваю сердце, Запертое в заминированном теле. В округе говорят, Что я грущу, когда восходит солнце, Что нéчто заставляет меня терять контроль. Ну так, кто хотел бы узнать, Сначала пусть получит высшее образование.
Что ты знаешь о моей жизни, Чтобы переворачивать вверх тормашками Душу моей собственной матери, Душу моей родной кровиночки. Хватит уже привлекать внимание. Нужно вымыть с мылом Этот язычок и рот, И научиться молчать.
Но сейчас я живу внутри Внушающей страх стеклянной витрины. И вынуждена молча терпеть Без анестезии все нападки. Если я и выдержу то, что мне высказывают, Что ж, такой я родилась. В старом доме, где вода Вечерами затопляла наши ноги, Но дневной свет по утрам Нам доставал до головы. И я ребёнком была счастлива, Играя в этом старом доме.
В округе говорят, Что здесь болтает даже могильщик, Что у мёртвых прекрасно сохраняется слух После последнего прости. Что нет возможности им упокоиться с миром.
В округе говорят, Что я была сволочью позавчера, И завтра тоже ею буду, С кем я переспала. А он мне высказывает И тут же затыкает уши.
Что ты знаешь о моей жизни, Чтобы переворачивать вверх тормашками Душу моей собственной матери, Душу моей родной кровиночки. Хватит уже привлекать внимание. Нужно вымыть с мылом Этот язычок и рот, И научиться молчать.
А сейчас я живу внутри Внушающей страх стеклянной витрины. И вынуждена молча терпеть Без анестезии все нападки. Если я и выдержу то, что мне высказывают, Что ж, такой я родилась. В старом доме, где вода Вечерами затопляла наши ноги, Но дневной свет по утрам Нам доставал до головы. И я ребёнком была счастлива, Играя в этом старом доме.