Милого нет. Никогда не придет он к обедне. И жемчужины слез ты роняешь в пустую постель. Милый гниет, Северным Пастбищем съеден, И гремит по ночам вязанкой желтых костей.
И снова в тебе голодное сердце поет Тонким смешным голоском, рыжим хмельным колоском. И где-то в груди расцветает пейот. Один только меткий костыль да на шесть холостых, И здравствуй, милый!
И не воскресить, и не вернуть, и вновь не влюбиться. Потным этапом мимо ползут живые тела. Эта грязь под ногтями и эти щербатые лица, Ни с кем из них свою страсть ты разделить не смогла б.
Венки и булавки на простынях твоих серых, Хризантемой свернулась слепая судьба. Губами сожми возбужденную плоть револьвера. Ты на поле чудес, сука, крути барабан!