Еще один день, еще одна надежда на перемены. Оптимизм заполняет мои вены. Я чувствую в себе желание родиться заново, Начать сначала, отплыть от нового причала. Когда меня звала мечта, я шел слепо, не смотря назад. Было преград на пути. Одни кричали «постой», другие держали нож за спиной, Но жизнь - это бой. Сплошной чертой враги, друзья – лишь капля в реке. Я поднимал кулаки и давал сдачи судьбе. Мне, было, тяжело порой, Но мои мысли заполнялись игрой, а сзади шел строй тех, кто знал, Что я лишний для них, Те, кто видел меня среди «ушедших». Мой крик заполнил пустоту И стал мелодией сна, Когда закрылись глаза, оборвалась струна. Гитара замолкала И эхом тоскливым воздух пронзала. Ушедшая навсегда музыка света. Симфония бегства окружила планету
Я знаю, что от нее не уйти. Я знаю, что погасают огни. Я знаю, что мы как они. Я знаю, что ограничены дни.
Одна минута порой дороже целой жизни. Мои мысли в врагов вонзаются как спицы. И трусы бросают оружие, убегая, Оставляют поле боя, но они не знают, Что их судьбы давно в мусорной корзине. Я тот, кто остается в середине. Я тот, кто черно-белый на картине. Я тот, чья судьба из четких линий. Один из немногих, не строгих представлений о правилах, в которых много исключений. Мои глаза - лишь проекция реальности, Отражение серой тональности, Где нет пространства для полета, И считая цвета, не собьешься со счета, Где годы ушли и их уже не вернуть, И от желания сделать это колит грудь. Я не могу уснуть, хотя хочется спать. Я не могу смириться с тем, что трудно поменять все… Снять кандалы и взлететь. Я не из тех, кто рожден, чтобы умереть и терпеть, исполняя ходы. Не могу идти, не выбирая пути, Грести в чужой реке по течению - лучшего против него И самому идти на дно. Последний прыжок и провалилась земля. Течь дало дно моего корабля. Нет никого, кто достанет меня. Силы в кулак я не уйду навсегда.
Я знаю, что от нее не уйти. Я знаю, что погасают огни. Я знаю, что мы как они. Я знаю, что ограничены дни.