Уснули арки под аккорды брошенных мелодий. И счёт, что шел к нулю, защелкал на изводе. Мы разделили вновь не только нашу простынь, Но и всё то, что уже как-то обросло коростой.
Деревья окружили пруд, на окнах свищет плющ. Птицы прощаются с землей, но по погоде плюс. За кухонным столом, взирая на безмолвный бюст, Я как-то осознал, что видно больше не влюблюсь...
Тропинка тихо пробивает брешь между домами, Последняя сосна дрожит и блещет тенью в раме. Увы, и те кто с нами, будут выкинуты нами, Причем, наверняка, один из нас уедет к маме.
В небе царит тоска, внизу галдят прохожие. И вновь я вынужден таскать свое дерьмо под кожей. Время летит с жужжанием по автостраде спутанной, И всё, что мы держали у нас отжали будто бы.
И смотреть на всё тошно... Я собрал всё, что, «то, что». Хлещет дождь под подошву, Выбрав правду, но с ложью. (x2)
Стены парадной пропитались пылью расставаний. И лестничный пролёт молчит в своих негодованиях. Застенчиво, как крыши устремившись к тучам, Смотрю на прошлое, что вроде бы чему-то учит.
И во тьме вечерней, под тусклый свет фонарный, Я чётко ощущаю холод личных Нарний. Ручей ещё журчит, и вряд ли пересохло устье, Не мне тебя учить, что делать, когда нас отпустит...
Придется выбирать нам между правильным и счастьем, И убегать от той любви, что будет рвать на части. Все цепи перебив, терзаться в собственных стенаниях, До той поры, пока не станет всё воспоминанием.
И пусть разбитое стекло молчит Блестит залив, мрак лижет лифт, а время тупо мчит. Вдвойне темней и холодней, когда один идёшь, Зато твой путь, что дан тебе, не омрачает ложь.
И смотреть на всё тошно... Я собрал всё, что, «то, что». Хлещет дождь под подошву, Выбрав правду, но с ложью. (x2)