The ants are in the sugar Muscles atrophied We’re on the other side The screen is us and we’re T.V. Spread me open, sticking to my pointy ribs Are all your infants in abortion cribs? I was born into this Everything turns to shit The boy that you loved is the Man that you fear Pray until you’re number Asleep from all your pain Your apple has been rotting Tomorrow’s turned up dead I have it all and I have no choice but to I’ll make everyone pay and you will see You can kill yourself now Because you’re dead in my mind The boy that you loved is the Monster you fear Peel off all those eyes, Crawl into the dark, You’ve poisoned all your children, To camouflage your scars, Pray unto the splinters, [Pray now baby] Pray unto your fear, [Pray your life was just a dream] Pray your life was just a dream, The cut that never heals, Pray now baby, Pray your life was just a dream, Just a dream (I am so tangled in my sins that I cannot escape) Pinch the head off, collapse me like a weed, Someone had to go this far, I was born into this, Everything turns to shit, The boy that you loved is the Man that you fear, Pray now baby Pray your life was just a dream Just a dream The world in my hands There’s no one left to hear your scream There’s no one left for you (When all of your wishes are granted Many of your dreams will be destroyed)
Человек, которого вы боитесь
Муравьи в сахаре Мышцы атрофированы Мы по ту сторону Экран — это мы, и мы ТВ, Раскройте меня, прильнув к моим острым ребрам, Все ли ваши малыши в кроватках для выкидышей? Меня родили в это, Все становится дерьмом, Мальчик, которого вы любили, — это Человек, которого вы боитесь, Молитесь, пока не стали номером, Отупев от всей своей боли, Ваше яблоко долго гнило, Завтра оказалось мертвым Все это у меня есть и, Нет другого выбора, кроме как Я заставлю всех заплатить, вот увидите, Вы можете покончить с собой сейчас, Так как мертвы в моих мыслях, Мальчик, которого вы любили, — это Чудовище, которого вы боитесь, Снимите пелену со всех этих глаз, Уползите во тьму, Вы отравили всех своих детей, Чтобы замаскировать свои шрамы, Молитесь щепкам. [Теперь молись, детка] Молитесь своему страху [Молись, чтобы твоя жизнь была только сном] Молитесь, чтобы ваша жизнь была только сном, Никогда не заживающей раной, Теперь молись, детка, Молись, чтобы твоя жизнь была только сном, Только сном. (Я так запутался в своих грехах, что уже не могу высвободиться) Отщипните головку, уничтожьте меня, как сорняк Кто-то должен был зайти так далеко Меня родили в это, Все становится дерьмом, Мальчик, которого вы любили, — это Человек, которого вы боитесь. Теперь молись, детка, Молись, чтобы твоя жизнь была только сном, Только сном. Мир в моих руках, Не осталось никого, кто услышал бы ваш крик, Никого не осталось для вас, (Когда все твои желания исполнятся, Придет конец многим твоим мечтам).
«На свадьбе [своего двоюродного брата Чэда — М. М.] я впервые оказался в церкви со времен детства, и я чувствовал себя неуютно на протяжении всей службы. На мне был черный костюм с красной рубашкой, черный галстук и солнечные очки. Казалось, что все неодобрительно пялятся на меня. Не только священник бросал на меня грязные взгляды, но и все члены моей семьи. В то время как они набожно читали свои молитвы и пели гимн за гимном, я холодно изучал их одного за другим. Я представил себе, как иду к алтарю вместо Чэда, но веду черную женщину или гея, наблюдая за возникшим замешательством и гневом. Представил, как в ответ на вопрос священника „Берешь ли ты эту женщину в свои законные жены, пока смерть не разлучит вас?” я обливаю себя бензином и поджигаю его. Я не мог понять, почему я вырос другим, чем все остальные. У меня было то же образование, те же достоинства и недостатки. Именно тогда мне пришла в голову