Мама, ты плачешь? Не плачь, я же рядом. Ты видишь? Мне было больно, но все это лишь поначалу. Зря ты моих неприятелей так ненавидишь. Их Бог накажет, возьмет в персональное льяло.
Мама, я видел солнце с обратной сторонки! Звезды такие большие! Не то, что с подлунной. Все поменялось, и вместо портретов иконки, Никто не играет на гитаре моей шестиструнной.
Черные шали на всех зеркалах и на стульях. Мама, но я же живой, к чему этот траур?! Вечер уж поздний, все люди сидят в своих ульях. Люди чертовски милы: кто серьезен, кто гаер.
Все, что я помню - был вечер такой, как сегодня, Вражеский взор, цепь, да пара скинхедских ботинок. Но все прошло и я вышел из зала Господня, Видишь, я здесь! И не надо, прошу же, слезинок...
Мама, ты плачешь? Не плачь, я же рядом. Ты видишь? Мне было больно, но все это лишь поначалу. Зря ты моих неприятелей так ненавидишь. Их Бог накажет, возьмет в персональное льяло.