Keihäs karhunkaatajan vastaan käärmekieltä nyt nousee ja iskee läpi kurjan sydämen.
Vaan eivät sankarit enää nouse raunioille ja laulumme tuuli vie.
Kuulkaa suru metsien halki aikojen, on pyhät kivet kaadettu ja kansa voipunut.
Valtaa kuoleman sylistä uhmaa teräs välkkyen. Tuoni käsissä jumalten, maine miehen ikuinen.
Jo syttyvät nuo soihdut, ne ruumiit kärventävät ja syyttömien sielut tuomitaan. Kuinka riistävät he jumalat nyt viereltämme, vaikenevat tuhannet edessä murhaajan.
Kirveenkuva rinnalla karhun lailla taistellen, Ukon voima sydämessä vielä kaatuu viimeinen.
***
Под растущей луной Дрейфовал шепот с отдаленным потоком. Волны бьют беспокойно, Утомлен стегаемый дождем берег.
Долгое время дикие дебри под северным небом тихими быть могли, Наполненные только дыханием ветра. Копье охотника на медведя лежит на его добыче В ожидание прибытия ремесла.
Ещё никто не предвидел зарю, И так зародился другой день. Слушайте крик воронов Через небеса.
Созерцайте как боги Нашего мирового падения. Это – время для солнца-колеса, Поломаться с потоком крови.
Под справедливыми оттенками Вестник ступает по берегу. Переодетый в незнакомую одежду, Насаждает чужую веру деревянным крестом. Какую силу в волках он желает приручить?!
Копье охотника на медведя сейчас поднято против языка змеи, Цепляет мерзкое сердце. Все же никакой герой не должен подняться на руины, и наша песня может дрейфовать вместе с ветром.
Услышьте горе леса во все времена. Священные камни опрокинуты, и народ так утомлён.
Стальное мерцание бросает вызов влиянию На колени смерти. Упадок в руках богов Достойное имя всегда говорило.
О! Факелы освещают, опаляя резню, Осуждая все невинные души. Как смеют, они лишают нас наших богов Сейчас тысячи падают затихая убитыми.
Знак молота на груди воина – Он сражался как медведь. С силой Укко глубоко в его сердце Последний мужчина сейчас может упасть.