"Дорогая Бланш, пишу тебе, сидя внутри гигантского осьминога. Чудо, что письменные принадлежности и твоя фотокарточка уцелели. Сыро и душно. Тем не менее, не одиноко: рядом два дикаря, и оба играют на укалеле. Главное, что темно. Когда напрягаю зрение, различаю какие-то арки и своды. Сильно звенит в ушах. Постараюсь исследовать систему пищеваренья. Это -- единственный путь к свободе. Целую. Твой верный Жак".
"Вероятно, так было в утробе... Но спасибо и за осьминога. Ибо мог бы просто пойти на дно, либо -- попасть к акуле. Все еще в поисках. Дикари, увы, не подмога: о чем я их не спрошу, слышу странное "хули-хули". Вокруг бесконечные, скользкие, вьющиеся туннели. Какая-то загадочная, переплетающаяся система. Вероятно, я брежу, но вчера на панели мне попался некто, назвавшийся капитаном Немо".
"Снова Немо. Пригласил меня в гости. Я пошел. Говорит, что он вырастил этого осьминога. Как протест против общества. Раньше была семья, но жена и т. д. И ему ничего иного не осталось. Говорит, что мир потонул во зле. Осьминог (сокращенно -- Ося) карает жесткосердье и гордыню, воцарившиеся на Земле. Обещал, что если останусь, то обрету бессмертье".
"Вторник. Ужинали у Немо. Было вино, икра (с "Принца" и "Витязя"). Дикари подавали, скаля зубы. Обсуждали начатую вчера тему бессмертья, "Мысли" Паскаля, последнюю вещь в "Ля Скала". Представь себе вечер, свечи. Со всех сторон -- осьминог. Немо с его бородой и с глазами голубыми, как у младенца. Сердце сжимается, как подумаешь, как он тут одинок..."