Будильник в 9:30 утра, че-то как-то темного немного, потеряно. Надо постараться встать. Блин, где это я? Че это за комната такая огромная, всё перевернуто с ног на голову, Потолок с разбитыми люстрами. Кажется, до меня тут уже все были. Разбросаны пластинки Led Zeppelin, Но почему-то на фитах у Whitney Houston И стены вокруг хрустят газетами, звук отсутствует. Неужто я пошел по пятам свихнувшийся, заглянул в календарь, И что? 32-е, ноябрь. Вот я в дороге по ямам искал рассудок, но тот заметал следы, По ходу будучи не солидарным со мной, не знаю. С такого ли мы становимся тронутыми, но как в Стокгольме оказался? Я не могу понять и почему утром город под звездным куполом вдруг? Шаг ускорил, замечая, Что люди становятся куклами вкованными в гонке за вещами, А вот и типочек какой-то с пивом в руке, По-моему с Клинским, грузчик, Но почему-то, вместо крышки, клавиша Print Screen прикручена.
Дал кто тебе эти наркотики? Спрячь их подальше в антресолях. Что, не находишь смысл и логику? Ведь эти буквы всем адресованы На вес золота для переработки тщательной, бережной. Всё, что пережил верными вздорами приближается к финишу.
Протоптав еще пару миль в сторону севера, я пригляделся. И увидел дверь в стене, Возникшей тем временем с прибитой табличкой с надписью "Космос". Я, вроде бы, должен был догадаться кто против нас и кто с нами. Войдя в дверь, оставил слово "Пожалуйста", спасибо вам всем, Типа чистый пожар в устах базировался на пикселях. С принципом леприкона дай-ка номер в электрогнёздах, Но я прямиком с Байконура уже вылетел к звёздам. Помню, как надавил на рычаг, как вышел из атмосферы, Как че-то датчик пищал про нехватку топлива наверное. Помню, как проснулся тогда от громкости в колонках И больше никогда не слышал рокота космодрома.
Дал кто тебе эти наркотики? Спрячь их подальше в антресолях. Что, не находишь смысл и логику? Ведь эти буквы всем адресованы На вес золота для переработки тщательной, бережной. Всё, что пережил верными вздорами приближается к финишу.