Будильник, 9:30 утра, чё-то как-то темно немного, потеряно. Надо постараться встать. Блин, где это я? Чё это за комната такая огромная, всё перевёрнуто с ног на голову. Потолок с разбитыми люстрами, кажется, до меня тут уже все были. Разбросаны пластинки Led Zeppelin, но почему-то на фитах у Уитни Хьюстон. И стены вокруг хрустят газетами, звук отсутствует. Неужто я пошёл по пятам свихнувшийся, заглянул в календарь, И что? Тридцать второе, ноябрь. Вот я в дороге по ямам искал рассудок, но тот заметал следы, По ходу, будучи не солидарным со мной, не знаю. С такого ли мы становимся тронутыми, но как в Стокгольме оказался Я не могу понять, и почему утром город под звёздным куполом вдруг? Шаг ускорил, замечая, Что люди становятся куклами вкованными в гонке за вещами. А вот и типочек какой-то с пивом в руке, по-моему, с "Клинским" грузчик, Но почему-то вместо крышки клавиша Print Screen прикручена.
припев 2 раза: Дал кто тебе эти наркотики? Спрячь их подальше в антресолях. Что, не находишь смысл и логику? Ведь эти буквы всем адресованы На вес золота для переработки тщательной, бережной. Всё, что пережил, верными взорами приближается к финишу.
Протоптав ещё пару миль в сторону севера, Я пригляделся и увидел дверь в стене, Возникшей тем временем с прибитой табличкой с надписью "Космос". Я, вроде бы, должен был догадаться, кто против нас и кто с нами. Войдя в дверь, оставил слово "Пожалуйста", "Спасибо вам всем". Типа чистый пожар в устах базировался на пикселях. С принципом леприкона дай-ка номер в электрогнёздах, Но я прямиком с Байконура уже вылетел к звёздам. Помню, как надавил на рычаг, как вышел из атмосферы, Как чё-то датчик пищал, про нехватку топлива, наверное. Помню, как проснулся тогда от громкости в колонках, И больше никогда не слышал рокота космодрома.
припев 2 раза: Дал кто тебе эти наркотики? Спрячь их подальше в антресолях. Что, не находишь смысл и логику? Ведь эти буквы всем адресованы На вес золота для переработки тщательной, бережной. Всё, что пережил, верными взорами приближается к финишу.