В черной глубине болота, где рассвет поутру тонет, На поверхности багряной словно бы стекло разбито. И грехи людей кровавы, вихрем бешеным вращаясь, Цвет нездешний принимают, музыку сыграв чужую.
Грань добра и зла разметив, света огоньки танцуют, Врата рая освещая в искаженной глади неба. Со словами заклинанья образует свет узоры, В небе, где химера-птица песнь надтреснуто выводит.
Голосом хриплым она спросила: "Что же такое узрела ты?".
И до башни той путь преодолел, не щадил себя ты, странник. Вот вопрос, "почему же так?", когда занавес закрылся. И теперь один выход у тебя - в ад упасть, Ромео. Побежден, мыслями убит, ну а в мыслях томных тех лишь утопия.
В жарком воздухе звенящем, слышен крик когтистой птицы. Песнь, что адскими руками прямо за душу схватила. И напевы разрушенья, с сильным грохотом нездешним Спелым, сладким благородством в небе алом раздаются. Голосом хриплым она спросила: "Что же такое узрела ты?".
Так и танец сей, приукрашенный, как и жизнь ее вся - рондо. Гордость в ней, за себя одну, как и все они в системе. Вновь одна, роли позабыв в миг запуталась Джульетта Все грехи ей отпущены распахнулись вдруг врата ей в утопию
Этот постоянный гнет беспричинен" - так говорят они, растеряв остатки мудрости. Они не могут понять вселенского закона, прописанного в вечности. Потерявшись в своих желаниях, они не идут по пути, что дан им. Есть идол, что зовётся "будущим". Есть страсть, что зовётся "надеждой". Они боятся рискнуть, противореча себе, и постоянно себя винят. А разве люди, которые обрели здравый смысл, преуспели? Крупицы обрели "признание" в постоянно повторяющейся истории. Но люди по своей сути гораздо глупее, горделивее и эгоистичнее. При этом, человечество никогда не оглядывается на свои ошибки, оно смело идёт вперёд на новый виток. Может ли кто сказать, есть ли в их "будущем" "надежда"?
И до башни той путь преодолел, не щадил себя ты, странник. И вопрос повис, "почему же так?", когда занавес закрылся. И теперь один выход у тебя - в ад упасть, Ромео. Тенью побежден, мыслями убит, ну а в мыслях тех лишь утопия. Так и танец сей, приукрашенный, как и жизнь ее вся - рондо. Гордость в ней, за себя одну, как и все они в системе. Вновь одна, роли позабыв в миг запуталась Джульетта Все грехи ей отпущены распахнулись вдруг врата ей в утопию.