(Встреча с кардиналом) Во время первой из этих встреч в ответ на просьбу героя о совете, о помощи престарелый церковный владыка призывает его... прислушаться к голосам птиц, справляющих свою извечную тризну по праотцу Диомеду (У вас есть всего пять минут. Ваше Преосвященство, я несчастен. А почему вы должны быть счастливы? Ведь это не ваше призвание. Кто сказал вам, что мы приходим в этот мир, чтобы быть счастливыми? Ибо как сказано в завете: Extra Ecclesiam nulla salus. Вне Церкви нет спасения. Extra Ecclesiam, nemo salvatur. Никто не найдет спасения за стенами Церкви. Salus extra Ecclesiam, non est. Никто не обретет спасения вне Церкви. Civitas dei. Тот, кто не в Храме Господнем, принадлежит Храму Дьявола). И, глядя на жестокого, немощного старца, для которого вся красота человеческая — в плаче, на эту живую мумию, вещающую, что только плач угоден богу в человеке, Гвидо восстает и против этого человека и против бога. Как ответ пастырю, благоговейно внемлющему всхлипываниям диомеда, — пронзительной силы воспоминание о детстве. О коллеже под надзором отцов- иезуитов, где обучение богобоязни было поставлено военизированно ... Сарагина — образ, возникший из суммы этих детских впечатлений и переживаний, из сопротивления диктату и догмам церкви, лицемерию и жестокости иезуитов.
Сарагина. Огромная, одичавшая, полубезумная обитательница разрушенного дота, слоноподобное, устрашающее чудовище, пляшущее за жалкий медяк для мальчишек румбу самозабвением дикаря и с наивно непристойными ужимками профессиональной обольстительницы прошлых времен.