Впервые вас увидел: вы жались от дождя, А я был чудом, как автограф инопланетян. Невидим. Но ты меня почувтвовал, И я слегка поёжился и ожил, форму обретя. Околком охры рисовал на стенах пещер, И выходил со мной за грань из тени вещей. А я молод, как ты, сидел на хвосту кометы, Боясь того же - что меня здесь попросту нету. По простыне неба я рассыпал звёзды. Ты в них искал себя, и сам себя же создал. Не знаю, у кого на слово выменял мысль, Но, пытаясь найти, ты дал имя мне - "смысл". Я очертил горизон, ты покатил колесо Туда... Навстречу друг другу. Нелепо. И мой немой вопрос в твой колотил висок! Я так был бы рад свою внести в этот труд лепту! Кресты, религии. Вы так близки были, но... Я шёл за вами, я летал изгибами нот. Пачкал стихом белым эти пачки листов, а фибры души Вашей, как Франкенштейн: я жив, но верлибрами сшит. Погиб поэт, и я повеситься его причина. Так двести лет вплоть от поэзии и до репчины. Ты что-то слышишь? Так давай же, в песню обличи меня! Мне больно! Я не понят! Значит, текст не весь прочитан.
[Припев] Я - тот самый секрет, дорога наверх, Отчаянный миг света! Мне так надо успеть открыть вам ответ, Что смерть - это миф. Верь мне.
Я никого не поразил, Ведь стрелял не в сердце, нет. Своими мыслями я целил в небо. А лени клещ, этот довольный паразит Рождал во мне эти слова с расчет вроде цен на мебель. В песне не выражен концепт. Пепел идеи строил храм, но тот не выдержал в конце. Искал свободы искренне, но тут капканы лишь нашёл, Толкая реп по вашим головам, как коммивояжёр. Двойные рифмы, подача, панчи - всё, как на витрине! Прямо из печи, горяч, хенд-мэйд! Ну же, бери его! Рыхлей перины он, неуместен, как канделябр, Кандибобер, как ДиКаприо, тонет, холоден, как декабрь. Останемся неузнанны в веках. Я полон, как подгузник, слов, но стал их узником. Икар Стремился к Солнцу, но его диезы отменил бекар лучей. Я так же лапал счастье, но трясутся руки - Гарлем Шейк. Внутри меня кто-то ранит и держит. Я заливаю смутной тревоги урановый стержень. Развалиться б в атомы, став частью великого Космоса. Тут все так ватно, этот глобус - лишь унылый хоспис. Но кто-то борется за мой рассудок, Слова бросает, будто нищему гроши. (Пиши!) Это так просто, как дышать, взять и уйти отсюда. Открыл себя? Нет. Скорее, распотрошил.