Так тихо становится, когда ты засыпаешь, Только змеи шуршат меж твоих рёбер. Я прислушиваюсь, пытаясь понять их тайный язык, Стараюсь не дышать, но пугаюсь и дышу снова.
Бежать по кукурузному полю, не касаясь земли ногами, Или смотреть на оленей, спаривающихся в тенистых оврагах. Как мы смогли сделать столько любви в этой комнате, Что пауки и птицы теперь спят у нас в волосах? Так тихо становится, когда ты засыпаешь, А недавно ты выжимала мою кровь из своих волос, Неслась обнаженной к реке, пылая словно факел. Ныряя в мутные воды и раскаляя густой ил, Горела снова, будто начинённая серой и известью, Но теперь ты засыпаешь и мне никогда не понять Тайный язык змей, что шуршат.
Я стал алкоголиком и мне шестьсот миллионов лет. Иногда я вспоминаю тебя, гигантских ящериц и Единый Материк, Но это бывает редко, обычно ночью в такси, Когда дорога пуста, а огни плывут и играет джаз, Как в фильмах Мартина Скорсезе.