И пускай я восстану, И пускай вопить стану, И гордыню я надену С галстуком тщеславия. Но тревожит меня тайна моя: Зеркальце в комоде пылью стыда скрыто.
Отражает лишь те шрамы, что не истерзают, И рисует безмятежный путь к несметным лаврам. Тщетно оттираю зеркало от плотной пыли. Мыслей моих ток — стихия.
Любви критикан! Осторожный лгун! Ради клятвы бунт, День желанный в мире, что игра. Смерть — война! Видишь, ложь — война! Знаешь, дрянь — война! Хворь от А до Я — ну что это?
И взгляну я спесиво На тот щит, что вручен мне Но на землю, да и только, Взгляд мой упадет тогда. Не заметила я, как зеркальный лик Затерялся снова среди дней вчерашних.
Сколько ж мне кричать, чтоб донести мое воззрение? Нет, не преуспею я, не хватит мне дыханья, И невольно мне останется лишь только бой дать Нахальному полчищу грехов.
Любви критикан! Осторожный лгун! Ради клятвы бунт, Недуг, но еще не все, здесь взрыв! Смерть — война! Видишь, ложь — война! Знаешь, дрянь — война! Образ видишь ли от А до Я?
В поведенье фальшь, голос звенит дрожа; Мотив сердца не понимает благородности. Пусть покажут мне тот мираж, я ждала, Но довольства нет, сколько бы не открывала глаз.
Сколько ж мне кричать, чтоб донести мое воззрение? Нет, не преуспею я, не хватит мне дыханья, И невольно мне останется лишь только бой дать Охальному полчищу грехов.
Любви критикан! Осторожный лгун! Ради клятвы бунт, День желанный в мире, что игра. Смерть — война! Видишь, ложь — война! Знаешь, дрянь — война! Хворь от А до Я — ну что это?
Жизнь жить — это как? Видишь ли ты знак? А мню все вот так: Не знаешь — не хочешь. Жизнь жить — это как? Видишь ли ты знак? А мню все вот так: Не знаешь — почувствуй.