Если б не наша семья, То меня тоже вряд ли обошла бы чаша сея. Я в 10 знал, где пробить гаша семян, Из эмигрантов тех лет сейчас треть на игле и на параше сидят.
Ведь, как же вам передать это чувство, Когда нет никого, кто плечом бы к плечу встал. Я не хочу вспоминать эти дни, но забыть их тоже кощунство, Вышел из дому choose man, вместо школы на пустыре. В рюкзаке лишь Заратустра, единственный кореш был Мустафа. Для коренных я безвкусно одетый - не круто быть русским.
Я прожил быль - ты листал роман, Мы золотого миллиарда тыльная сторона, Курил сканк и воровал каждый второй. Я был среди них, но мне ближе были Бильбо да Саруман.
Сейчас пыль поверх старых ран И быть может не надо, не стоит, тем, кто юный, благопристоен, Рассказывать старых историй, что значит быть в стаде изгоем, Одни волей не волею не поймут, а у тех, кто поймут, жизнь ещё более еб*нута