Душевные раны зарастут родничком, Боли в груди уснут грудничком. Может я и плохой, но будет все хорошо: Еще один коридор, который прошел;
Пусть незнамо куда, и не видно стенок, Ты освещал нутром, пусть не без истерик, Пусть опали листья, но остался стебель, Пусть ковер из них будет им постелью.
[Verse]
До солнца далеко, но годовые кольца Помогают не согнуться, не пробить дупло всем. Если чем-то и помочь, то разбиться оземь. Это Лихолесье, за забором осень.
За затвором черепная коробка, из нее валятся мысли, Пятая передача и стучат механизмы. И кто теперь скажет, куда так гнались мы? Мои засечки засочились, ты лишь коснись их.
Ты отвернула глаза, в которых видел все. Я смотрел в отражение, но тогда не всёк: Мы побывали в зазеркалье, ведь мы жгли песок , Что был в глазах, их превратив в стекло.
Мы все еще где-то там, спим в сидячем вагоне; Мы летим мимо полей, свежих крон и перонов; Нам друг друга мало, вот и спим немного. Мне нужно вздрогнуть, от того, что тронешь.
[Hook]
Душевные раны зарастут корой, Этот груз с души упадет горой. Кто тут лучше тогда, если я плохой? Это коридор или перегон?
Я держусь за обломки, не вижу берегов. Что-то прогремит, будто реет гром. Я вижу свет, где-то греет дом. Мы не охладели, здесь просто веет льдом.
[Outro]
Мы воспрянем весной. Пусть это все было сном. Мы вспыхнем искрой, костром. Пусть это все было сном.