ты веришь, что контакты в аське забрали всё мое небо, все моё "не больно"?
фотографии когда-то тоже были людьми, у которых челка быстро отрастала. и слезы слезали.
а потом февраль, вранье, взаимные боли, ветер изо рта - и меня не стало.
снежинки сигаретами пахли. зарёванная заря.
ждала, что будет круто.
и письмо про стихи.
обломалась. надломилась.
у вокзалов самый плохой вокал, каждая песня на повторе, чтобы тошнило.
размазывали по вагонам зеленый цвет, бежали за руками, останавливались, лились.
и потом две недели худеешь сердцем.
пытаешься в мессаге кому-то вспомнить, как было хорошо вчера. в вчера, в 16 лет.
знакомым пофиг. они гасят либо кредиты, либо глаза - кризис в мировой экономике, шутка ли.
"да ничего, милая, молодая еще", - это только и видят.
а я, бледная и плачущая, подводила черту и думала, что больше не пущу так близко.
подводила глаза и думала, что вот он, конец. раз шестой. мило.
ну, зачем ты так? расплатились же, расплакались.
вышли из себя не на той остановке, зато нашли новые губы.
ты счастливый, я счастливая.
одежда на плечиках.
простынь простыла, шторы закашлялись.
прости ей незнание компьютера.
мы с ней так похожи, даже запястья запятнаны духами одинаково. ржу.
правильные книги, фильмы, черты лица, вторники просят оставить вещи на букву т - температуру и тебя. а по пятницам никто не будет больше привязан настолько, чтобы стало еще пару раз больно от коричневых коричных глаз.